Quot;За порогом чести"

Ферцен перевязывал себе нос чем попало. Поначалу он у него опух до невероятных размеров, и пришлось приложить к нему бересты, а так же холодить промокшей сталью...

Затем, когда опухоль спала, Герреру пришлось вправить жутко кривой нос Ферцена, который после этой процедуры стал немногим лучше.

Гельфиде смой чуть не стало больно от хруста в носу Ферцена, который раздался после того, как по нему прошелся ладонью Геррер. Ужасное зрелище, но правильное. Ферцен вскрикнул мгновенно, но через секунду замолчал, усиленно пытаясь сделать мужественное лицо.

- Акра, - произнёс Ферцен, показывая им понараму города, - приходилось бывать здесь раньше?

- Да, - сказала Гельфид, а в унисон с ней Геррер произнёс:

- Нет.

- Не удивлен, друг, - улыбнулся Ферцен. - А я уже знаком с этим местом. Углуки мало понимают в географии Родевиля и конкретно этого королевства. Он вообще мало что понимают. И поэтому называют Акру красным городом. Просто.

- И, надо сказать, небеспочвенно, - сказала Гельфида.

- Лично мне он сейчас кажется черным, - вставил словечко Геррер. - Акра является столицей одноименного герцогства?

- Да, - сказала Гельфида. - У нас во всех герцогствах так.

- Никакой фантазии и создателей страны. В Лармании это называется провинцией и носит название, отличное от их столицы... Какое-нибудь звучное. Вроде Эренгвиля...

- Нисколько, - поспорила с ним Гельфида. - Что мы собираемся делать после того, как найдём Хранителя?

- Я привык разбираться на месте, Гельфида, и не составлять никаких планов. Но если уж на то пошло - находим его, забираем с собой и со всех ног в Семансор.

- Семансор? Обитель полуэльфов? Мы должны доставить его в Обсерваторию! Там его место по праву!

- Это идея, к сожалению, не очень хороша. Семансор сильнее, чем Обсерватория. Признай это, Гельфида. Если Обсерватория будет достаточно сильной, я с радостью отпущу его туда...

- Вы рано спорите, - возразил обоим Ферцен. - Хранитель ещё не у вас. Когда найдете его, поспорите на обратно дороге.

- Твой друг говорит дело, - кивнула Гельфида на Ферцена, в ответ на что Геррер лишь недовольно фыркнул.

Ну и бестактный варвар. Но такой милый.

- Нам придётся отпустить лошадей, - сказал Ферцен.

- Зачем? - удивился Геррер.- разве в город не пускают на лошадях?

- Дело в том, что в ночное время в него вообще никого не пускают. А времени нам терять нельзя, если мы хотим выиграть. Я знаю тайный ход в город. Он приведет нас прямо к месту.

- Ради благой цели, - сконфузила лицо Гельфида, - мне придётся отпустить Воронку. Лютика тоже?

- Лютик это твоя птица? - спросил Ферцен.

- Это мой сокол.

- Дело твоё, конечно, Гельфида.

- Лучше отпущу. Он всё равно меня найдёт.

На этом они порешили и отпустили всех животных. Гельфида долго прощалась с Воронкой и Лютиком, и они, словно в такт ей, тоже грустили.

Гельфида долго провожала взглядом своих любимых питомцев, пока они не скрылись с ночного вида. Они хорошо слушались её - наверняка Ферцен и Геррер это заметили.

Проход этот словно был дополнительными, но заброшенными воротами, которые Ферцен без труда смог отворить. Интересно, откуда у него такие познания в этом плане? Гельфида не ожидала.

Кое-где в городе горели огоньки, но по большей части там было везде темно. Ночь брала своё.

- На самом деле город просто живёт жизнью, - сказал Ферцен, - местный правитель, прокаженный герцог Рейхель, собирает всех знатных лордов королевства на рыцарский турнир и знатный пир. Даже королеву позвал, но она явиться не смогла, смог только принц. Скажу честно - один из этих лордов и есть Хранитель.

- И как же мы проникнем к лорду, Ферцен? - негодовал Геррер. - Ты не упоминал об этом!

- Тише, Геррер, наведешь шума. Я вас приведу куда нужно. От вас требуется только тишина. И спокойствие.

- Не беспокойся, Ферцен, - утешала его Гельфида, - мы доверимся тебе.

Ферцен ничего не ответил и повёл путников дальше. Последний раз Гельфиде приходилось бывать в Акре четыре года назад, и отчего-то у неё осталось мало воспоминаний об этом городе. Улицы города оказались заметно узки - зоят раньше ей такое не ощущалось. Наверняка она подросла и мир начал казаться ей слишком маленьким...

Было практически безлюдно, разве что иногда встречались влюбленные парочки, да и изредка попадались просящие подаяния бродяги. Было жаль их, но Гельфида понимала, что помочь она не может им ничем. Выручишь одного, да обделишь другого, а в конечном итоге и сама без гроша останешься...

И чем ближе они приближались к замку, тем безумнее казалась Гельфиде затея Ферцена. Чужаков не должны любить в герцогском замке.

Она оказалась права.

У самых стен их ждали.

- Ферцен, - послышался чей-то хриплый голос.

- Это я, - воскликнул он и резко отскочил от путников.

Всюду зажглись факелы и Гельфида поняла, что они окружены. Повсюду стояли углуки - и каждая из их рож была по своем ужасна. Каждый из них смотрел на Гельфиду и Геррера, словно увидели нечто. Просто Нечто и всё.

- Благодарю за службу, - произнёс чей-то голос, отличающийся от углучьего.

И он вышел из толпы. Высокий, одетый полностью в серебряный облегающий доспех. Он блестел даже в свете факелов.

А ещё его украшало светло-фиолетовое лицо, на котором красовались два полностью черных глаза, по середине которых пробегала тонкая зеленая полоска зрачка... Это существо даже не было углуком, не то что бы человеком.

- Служу вам, милорд, - преклонил колено Ферцен.

Гельфиде аж стало тошно.

- Ну и сволочь же ты, Ферцен, - сквозь зубы процедила она, - мы верили тебе.

Геррер, опустив голову, молчал. н был расстроен больше Гельфиды, но никто этого не замечал.

- Что я сделал не так? - развел руками Фецрен. - Я обещал, что приведу вас к Хранителю? Наслаждайтесь! Он здесь! В Акре! Я не обманул вас - вы можете довольствоваться тем, что получили...

- Обманул, - подняв голову, произнёс Геррер. - Ты сказал, что не вернешься к Арсиксу, но...

- Я ещё не вернулся к Арсиксу. Поэтому у тебя нет повода поносить меня своими словами.

- Меня называют Гнев, - сказал тот, кого Гельфида и Геррер приняли за Арсикса. - Но это не моё имя. У меня нет имени...

- Меня не интересует, кто ты, - с презрением произнесла Гельфида.

- Необоснованная грубость, флейрейн Анистон. Плоть отражает скрытое безумие.

Он нервно стукнул зубами.

- Ты так же безумно, сколь и я, - он поднес своё лицо к ней.

Гельфиде больше всего сейчас хотелось воткнуть свой клинок прямо в лицо Гневу, но она понимала, что это будет обозначать верную смерть и ей, и Герреру.

- Зачем? Зачем вам надо было заманивать нас сюда? - поинтересовалась Гельфида.

- Сложный вопрос, - с улыбкой произнёс Гнев, после чего забегали его зеленые полоски-зрачки, - но на него есть ответ. Действительно - Сокровище теперь наше, вы не знали, где Хранитель. Не знали, с чего начинать поиск. А Ферцен показал вам путь... Ммм, эта такая сласть...

- Сласть? - удивился Геррер. - Что ты имеешь в виду?

- Всё тоже. Плость отражает скрытое безумие - я это уже говорил. Какая сласть - смотреть на чей-то огонек надежды, знаю, что он лжив. Зная, что они проиграют... Меня это так возбуждало бы... А в конце - героическая смерть. Вы, надеюсь поняли, что вас ожидает смерть?

- Закрой рот, - пробормотала Гельфида.

- От этого тебе лучше не станет. Я могу устроить вам героическую смерть. Я хочу упиваться ей, поэтому и заманил вас сюда. Когда вы были в Семансоре - было опасно нападать на вас. Это твари полуэльфы сильны, могли бы скосить наше воинство. Воинство, но не меня...

- Мы бы перебили всё ваше воинство, а именно тебе я снес бы голову, - продерзил Геррер.

- Не думаю, что удалось бы. У меня не одна жизнь, и не две. Я не считал их....

- Я бы убил тебя столько раз, сколько жизней ты имеешь.

- Нет. Задавться здесь буду я. Завтра случится самое важное событие в истории. В нашей истории. И в вашей. Жаль, что вы его не увидите.

Он скверно улыбнулся, и Гельфида поняла, что он безумен.

- Не увидим. Потому что ты ничего не изменишь, - сказала она.

- Я не одинок. Нет. По правде говоря, жизнь Ферцена мало что значила, и мне было всё равно - погибнет он при выполнении моего задания или нет. Вам не повезло - он его выполнил. Теперь его жизнь значит больше

Улыбка Гнева перешла в громкий смех.

- Я упьюсь страданием тех, кто мешал мне и Арсиксу в достижении цели. Кто увел Сокровище из-под нашего носа в Академии Сегмунда. Кто убивал наших воинов... Я приговариваю вас к мучительной смерти!

И он завопил, словно ребенок. Он щелкнул пальцами в сторону некоторых углуков, и они подошли к Гельфиде и Герреру. Гельфида уже приготовилась к тому, что сейчас случится удар меча, но пронесло. Они просто схватили её за руки и куда-то повели.

Сбежать не получится. Углуков слишком много, и они везде. Похоже, они контролируют весь город. Похоже, город с ними в сговоре, да и сам герцог тоже.

- Думали, я дам вам умереть так легко? - спросил Гнев. - Нет. Сначала вы будете ожидать смерти. Всю ночь. Вы не сможете уснуть. Вы будете ждать её, но она будет приходить к вам нереально долго. Нереально маленькими шагами.

Гельфида готова была умереть прямо сейчас, но никто ей не даст. Пока что.

Ферцен провожал их задумчивым взглядом, и Гельфида не увидела в его глазах той радости, которую испытвали углуки и Гнев. Ей было всё равно, о чём он думает сейчас и чем может объяснить свой поступок - она была готова убить его прямо сейчас - при первом же попавшемся случае. Наверняка Геррер думает то же самое.

- Отведите их в темницы, - приказал Гнев и его улыбка наконец-то исчезла, - и запихайте как можно глубже.

Гельфида так и не поняла, кто схватил их, потому что на голову несчастным путникам тут же накинули мешки и куда то повели. Не было смысла вырываться, хотя очень этого хотелось.

Сколько времени прошло, оно не знала, но всё закончилось тем, что мешки с их голов сняли и кинули в какой-то вонючий карцер с решеткой. Кинули их вместе - только это могло радовать. Если рядом с кем-то и придётся умереть, то только рядом с Геррером.

- Гельфида, - чуть слышно пробормотал он, когда угулки и Гнев исчезли, - похоже это конец.

- Не говори так, - зло отреагировала она.

- Сейчас ты обвинишь во всём этом меня, и будешь права.

- Нет. Я не буду винить тебя. Только не сегодня, только не сейчас. Ферцен появился там не по твоей воле, и не ты один доверился ему. И я, и Клай, и Трой... Больше я имен не помню...

- Вина эта будет на мне. И в подземельях Тарты страдать мне.

- Рядом со мной, - проговорила Гельфида.

- Я всё же так и не понял - зачем мы были им нужны? Путеводитель у них, а значит они победили.

- Гнев всё объяснил - ему нужна наша смерть. Быть может, они волнуются, что мы могли бы им помешать. Он садист, каких свет не видывал, хочет поиздеваться над нами...

- Он увидит, как умирают настоящие варвары из Алмакид.

И он даже улыбнулся, что очень удивило Гельфиду. Даже сейчас, находясь в крайне безвыходном положении, ей хотелось думать, что рядом с Геррером она в безопасности. Она првиыкла к этому, ведь если разобраться поглубже - он не поводил её никогда. Не считая того, что доверял Ферцену. Но ведь доверяла и она.

- На что нам можно уповать, Геррер? - спросила она.

- Я не знаю. Ты веришь в чудеса?

- Нет. Они покинули наши края давным-давно. С тех пор, сказания о древних героях стали легендами и сказками.

- А я не знал, что скажу это когда-нибудь. Но уповаю я на Клая и на его остроухую банду.

Геррер снова усмехнулся.

- Ты веришь, что они освободят нас? Веришь, что им это под силу? Веришь, что ои станут стараться ради нас?

- Я не думал об этом, Гельфида. Не думал, вспомнят ли они о нас. Я верю в другое. В то, что они никогда не позволят Арсиксу и Гневу сделать с Путеводителем то, что они хотят сделать.

- Если Хранитель и впрямь здесь... Что им может помешать?

- Клай. Я верю в него, потому что больше мне верить не в кого. Они не превратят Родевиль в поджаренную Тарту. Судьба не позволит им.

- Может быть, судьба. А может быть, Клай. Они и оружие наши забрали.

- Наше главное оружие в другом. Скажи мне, почему мы так спокойны?

- Я начинаю догадываться. Я спокойна, потому что ты рядом, Геррер.

Геррер сделал довольно необычное лицо.

- Что ты имеешь в виду?

- Я не видела очевидного. Ты столько раз спасал меня, а ведь мог просто бросить. Я была обузой в твоих руках, но благодаря тебе я дожила до последнего. И мне не стыдно умирать вместе с тобой.

- Не ожидал, что услышу это именно от тебя.

- Я тоже. И это не всё, что ты не ожидал услышать... Я начала понимать кое-что ещё. То, что мне не приходилось ощущать, позволил ощутить мне ты. Ты, Геррер.

Её губы задрожали. Ей вдруг стало страшно, что эти слова едва не слетели с её губ.

- У меня есть для тебя другая новость. Я скажу тебе, почему я не оставил тебя. Тогда, когда я увязался за тобой, после событий в Академии Сёгмунда, я не думал ни о чём, кроме денег и наживы. Ты же была моим веселым спутником, над которым я мог посмеяться, когда было скучно...

- Ты подонок, Геррер, - проговорила Гельфида, но слова были сказаны с улыбкой.

А по щеке пошла слеза, и ей очень не хотелось, чтобы Геррер заметил её.

- Да. Это так. Клай всё объяснил мне. То, чего я не понимал все эти недели. Я... Я люблю тебя, Гельфида.

Он сказал то, чего не успела сказать она. Он опередил. Он оказался смелее.

- Ты глупый варвар. Ты не понимал этого. Не понимал и того, что ощущала я. Чего же стесняться мне, Геррер? Стесняться в предсмертный час? До смерти ты мой... Я сказала это слишком поздно.

И она, не спросив никакого разрешения, вцепилась в его губы. Это был самый сладкий и нежный поцелуй в её жизни, и до ужаса не хотелось, чтобы он кончался. Гельфида вдруг ощутила островок счастья посреди черноты. И это счастье было неотесанным, бородатым и глупым варваром....

3 часть. "Оберегающий солнце".

28 глава. «Владыка света»

Солон не мог прийти в себя ещё долгое время. В голове не могло уложиться, что он вообще делает в этом вонючем и темном подземелье. Ведь когда он выходил на своё дело, вряд ли он ожидал, что оно закончится именно так.

И откуда только у Хигеля Рейхеля хватило столько смелости, чтобы поступить так с самим принцем? Быть может, он тоже знал о том, что никакой Солон не принц, и более того — он обычный самозванец.

Выходит, что половина акрской охраны подкуплена племянником герцога, а возможно, что ещё хуже — и вся. В этом месте нет справедливости, её следует искать не здесь. Солон осознал, что должен был это понять за то время, что он является принцем.

Никто не заметил, как люди Хигеля вели активно сопротивляющегося Солона по темным коридорам замка — они будто нарочно пустовали.

Это были темницы Акры — в этом более не было никаких сомнений. Они находились глубоко, относительно глубоко основного фундамента замка Рейхеля. Сюда не проникал солнечный день - и Солон не мог понять, наступило утро или нет.

А ведь пробыл он здесь уже заметно долго, а спать не собирался, несмотря на то, что в сон чуть клонило. Но в таких местах Солон не спал, даже когда был настоящим Солоно Моррисоном, а не Принцем Энтоэном. Даже тогда у него было вполне себе мягкая и уютная постель. Не в сравнение с этими каменными стенами и полом.

Солон попытался не вдаваться в панику. Хотя самым неприятным был даже не тот факт, что Солона поймали, а то, что он лишился последней надежды выбраться — в лице волшебной палочки. Тогда, когда Солона скрутили, оно переломилась надвое, словно вишневый прутик, и уже больше не могла действовать.

Хороший волшебник должен уметь пользоваться магией и без помощи волшебной палочки — только вот был ли Солон хорошим волшебником? Явно такое определение не про него.

Попытавшись всмотреться в темные стены, Солон обнаружил, что многие узники занимались здесь подобием творчества — что-то карябали на стенах, что иногда складывалось в рисунки или какие-то изречение.

«Смерть — моя свобода» - была выгравировано какой-то клинописью прямо возле Солона.

«Я люблю тебе, Хелен» - эта надпись находилось недалеко от предыдущей, только вот накарябана была совершенно другим почерком.

Имя «Хелен» напомнило ему созвучную Милену, и в душе его сразу пробудилась тоска. Она будет винить его. Винить его в том, что не пришёл. Винить в том, что о вообще оказался в этой клетке. Она не поймет — а это значит, что Солон теряет её. Или потерял.

Чуть позже Солон заметил вдалеке огонек факела — сюда кто-то приближался. Это был один из стражников этой тюрьмы и людей Хигеля, но не тот, который вёл его, а другой.

- Ты ещё не спишь? - издевательски спросил он, на что Солон лишь злобно стиснул зубы.

- Не спится принц? - ещё раз спросил он, оскалив свои зубы.

- Я не буду спать с той мыслью, что ещё не прикончил тебя, - проговорил Солон и даже обрадовался тому, что получилось столь резко.

- Ты недомерок. Но твою судьбу решает милорд Хигель, поэтому я не смогу даже коснуться тебя. К сожалению.

- Хигель изменник. Вместе с тобой.

- Нее, малыш. Я никакой не изменник. Я всего лишь выполняю приказы своего сюзерена, и делаю это хорошо, поэтому не вижу здесь ничего зазорного.

- Ты говоришь с принцем. Принцем — сюзереном твоего сюзерена.

- А мне хоть с самим королем. Есть не желаете, ваше величество?

- Запихай свои подачки себе...

- Тише. Мы же не должны позволить вам умереть. Лорд Хигель сказал, что возможно, мы даже когда-нибудь отпустим вас. Когда вы осознаете...

- Я знаю одно. Скоро и твоя голова, и голова твоего лорда будут висеть на пиках у въезда в город.

-Большая честь, - улыбка стражника была довольно отвратительной, - оказаться с моим лордом даже после смерти. Кстати, в замке совсем скоро начнется турнир, а за ним и пир. Жаль, что без вас. Но думаю, что ты это переживёшь.

Если бы стражник находился ближе к нему, Солон плюнул бы ему в лицо, но, к сожалению, это было не так, поэтому приходилось ограничиваться лишь враждебными мыслями.

Стражник ушел, так и не сказав больше ни слова, чем только обрадовал Солона. Правда, он ещё вернется — и вряд ли что-то изменится к тому времени. Оставалось только сидеть и ждать. И чего ждать — непонятно.

Солон снова всмотрелся в стену. Первой попавшейся картинкой ему было что-то, напоминающее солнце — разве что только оно не светило.

Снизу там были накарябаны какие-то слова и изречения, но Солон не мог их разглядеть — мало того, что здесь было темно, так ещё и написаны они были настолько мелко, что кому-то могли понадобиться и очки, чтобы прочитать.

Солон недовольно протёр по изображению Солнца рукой, после чего случилось настоящее чудо — очертания солнца засветились желтым цветом, а под ним точно так же засветились и слова.

Солон испуганно вздохнул, и, оглянувшись по сторонам, принялся читать.

«Я жив. Сила солнца. Я открыл силу солнца — а это значит, что я не безнадежен. Если во мне есть толика всемогущества, я сокрушу эти стены живородящим солнечным светом.»

Солон ничего не понял, но снизу он нашел еще слова:

«Я не всемогущ. Во мне мало силы света. Я не заберу это с собой в могилу. Знак Френга должен помочь».

- Знак Френга? - вслух удивился Солон.

Знак Френга, равно как и другие Знаки, был ярким примером колдовства без палочки. Только вот Солон явно не знал ни одного знака. И навряд ли узнает.

Но решение нашлось само собой. Возле солнца было нарисовано подобие рук, одна из которых была раскрыта широко, а другая перекрывала первую поперек.

Что это? Письмена были слишком красиво выгравированы, слишком неестественно для такого места.

Солон ринулся к концу клетки.

- Я согласен! - громко крикнул он, надеясь, что стражник услышит его.

- На что ты согласен, отродье? - послышался голос в ответ.

- Дай мне еды!

- Заставляешь меня ходить туда-сюда? Что ж, лишь ради лорда Хигеля.

Послышались приближающиеся шаги, после чего перед Солоном вырос образ стражника с миской, наполненной какой-то гадостью, лишь издалека напоминающей пищу.

Он приблизился слишком близко к камере и Солону, после чего принц сложил руки так, как было указано на рисунке.

Чутьё не подвело его — из рук вылетел ярчайший пучок света, наполнивший, казалось бы не только камеру, но и все подземелья. Стражник, даже не успев произнести ничего, рухнул на землю.

Солон мгновенно кинулся к нему. Интересно — жив или нет? Сразу определить не удалось, но времени на это не было. Как и не было времени подумать — откуда взялся этот убийственный свет.

Солон, протащив руку сквозь стальные прутья, принялся обшаривать карманы жертвы, после чего, найдя там связку ключей, начал подбирать нужный для того, чтобы отворить дверь.

Когда она наконец-то поддалась, Солон не стал терять времени и покинул это место. Надо попытаться выбраться отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Быть может, ещё получится найти Хигеля и изрядно удивить его своим появлением. А может и Милена... Нет, не время думать о ней!

Солон понимал, что находится очень глубоко. Настолько глубоко, что это превзошло бы все его ожидания. Здесь была не одна тюремная камера - но все они пустовали. Интересно, для чего они готовили столько места? Откуда в Акре взяться стольким преступникам, чтобы заполонить всю тюрьму? Ответ напрашивался только один - на случай войны.

Солон освещал факелом себе дорогу и наконец-то нашёл выход. Он вёл его в сторону винтовой лестницы вверх. У него не было другого варианта, кроме как воспользоваться этим путем, поэтому он, стараясь действовать бесшумно, принялся подниматься по ней.

Наверняка он миновал несколько ярусов, и уже здесь появились признаки чьей-то жизни. В некоторых камерах находились преступники, и попадаться им на глаза было бы не самой лучшей идеей. Равно как и освобождать их - преступникам Солон помогать не собирался. От них людей надо огораживать.

А затем на его пути появился ещё один стражник. Солону очень повезло - он оказался незамеченным, но это только пока. Солон спрятался за стеной, но стражник неумолимо приближался. Наверняка он тоже был человеком Хигеля, поэтому не было смысла рисковать.

Солон стоял, едва пытаясь сдержать дыхания и вспоминал, как он сделал в прошлый раз Знак Френга. Наверняка это было чудом и случайности, но можно было понадеяться на это ещё раз. Тем более что другого выбора у него не было.

Дождавшись момента, когда шаги приблизятся на максимально близкое расстояние, Солон сделал то, что задумывал. Он буквально ткнул своими руками в лицо стражника и... Снова подействовало. Это было чудом - но из его рук снова посыпался яркий свет, который ослепил и оглушил врага.

Солон прислонил к его лицу факел - он снова не мог понять, жив стражник или нет. К тому, чтобы забрать жизнь человека, Солон явно не был готов. Пусть даже жизнь того, кто встал на его пути.

- Мне нужен его шлем, - прошептал Солон, - да и весь доспех бы не помешал.

Солон никогда не думал, что ему придётся раздевать кого-то и примерять эту одежду на себя, но он это сделал. Что ж - здравствуй, второе массовое превращение. Снчала из адепта в принца, а теперь из принца в стражника.

Доспехи были не слишком тяжелыми - в них было много кожи и мало металла, но жуто мешал шлем. Сквозь него было не очень хорошо видно, и он затруднял движения головы. Но он был сейчас нужнее всего Солона. Так было гораздо меньше шансов, что его узнают.

На Солона накатила усталость, но он знал, что надо двигаться дальше. Подле лорда Эсгрибура он в безопасности. И лорд Рейхель не должен дать его в обиду.

Преступники, сидящие в камерах, выкрикивали всевозможные оскорбления в адрес новоиспеченного стражника. Солон даже не все эти словосочетания слышал раньше, поэтому побуждали у него они только улыбку.

А потом он поднялся. окончательно покинул темницы. В этих местах уже были немногочисленные окна и свет кое-где просвечивал. Значит, рассвет уже наступил. Да и возможно даже очень давно - Солон вполне мог неправильно подрассчитать время.

Помещение, в котором он оказался, явно не было частью тюрьмы. Ни одного намека на это. Это обширный зал, с каменными украшениями и двумя статуями плачущих дев в двух углах.

"Зеркало" - неожиданно Солон услышал этот шепот и в ужасе обернулся.

Но он был в зале один. Тут даже негде было спрятаться.

"Найди зеркало" - снова послышался голос и Солон схватился за голову.

"Зеркало" - снвоа услышал он и на этот раз уже понял, что он не ослышался. Кто-то изделека передает ему сообщения. Надо найти зеркало.

Оно лежало на небольшом столике возле одной из статуй. С позолоченными краями, небольшое, оно находилось здесь в гордом одиночестве. Словно бы ждало, что кто-то найдёт его и возьмёт.

"Смотри" - снова послышался этот ужасный звук. Комната явно была заколдована. Но Солон не мог заметить признаков этого колдовства, поэтому просто решил довериться этому голосу.

Он аккуратно, сняв шлем и чуть испытывая мандраж, заглянул туда. Он увидел там своё лицо - такое, какое привык видеть во времена своей жизни в академии. Он вновь там Солона Моррисона а не Энтоэна Буррайдена.

Но неожиданно изображение в зеркале начало меняться - на голове Солона появилась корона, волосы словно окрасились в черный цвет, а взгляд стал словно серьёзным и более взрослым.

Изображение смотрело на Солона, а Солон и сам не мог оторваться от него. Но затем картинку в зеркале окутало черным дымом, а когда он развеялся, Солон увидел лицо лорда Райва Рейхеля. На нем не было ни единой коросты от поразившей его болезни, но он не был моложе. Нисколько.

- Рейхель, - шёпотом пробубнил Солон.

А потом он понял, что вокруг него уже не та комната, в которой он находился до того, как взял зеркало в руки. Солон осознал, что канул в забытье, словно был порабощен этим зеркалом.

Он находился в покоях Рейхеля, а герцог сидел подле него. Но Рейхель не замечал Солона... Потому что он был невидим. Потому что это наваждение, а настоящий Солон всё ещё держит в руках зеркало.

- Хадвиг, - еле слышно произнёс Рейхель и Солон понял, что он смотрит прямо сквозь него.

29 глава. "История одного герцога"

- Ты прав, но я не хочу уходить так рано…

- Не рано, друг. Ты уйдёшь как раз вовремя, на пике твоей славы и силы. И ты никогда уже не упадёшь вниз, и никто не застанет твоего краха.

Слова Хадвига не внушали никакого оптимизма Рейхелю. Но внушали бесконечное доверие, такое, что никто из ныне живущих заслужить не мог. Ни родные(особенно бесконечные племянники), ни друзья-герцоги из соседних владений… Никто…

- Акра застанет мою смерь… И что будет дальше?

- Ты решил, кому оставишь наследство? Я думаю, что за него сейчас протекает нешуточная борьба…Недаром тебя с каждым днём навещает всё больше и больше родственников…

- Которые изображают из себя любящих, - договорил за Хадвига Рейхель, как будто бы зная, что именно это он и скажет, - хотя несколько месяцев они только догадывались о моём существовании.

- Будь более оптимистичен, Рейхель. Твоё имя известно многим, и тем более твоим родственникам… И вполне естественно, что каждый из них ждёт, что именно его ты выберешь.

- Да посмотри на них! – чуть громче, чем раньше сказал Рейхель. – Они хоть чего-то достойны? Они хоть что-то сделали сами? Жили на деньги своих родителей и сейчас живут на их дрожжах! У них нет души, им нужны только деньги! Деньги, богатство и власть!

Не будь герцог сейчас болен, он бы вскочил, и жестикулируя руками, кричал бы на половину своего дворца. В молодости он был очень горяч и энергичен. Не то что сейчас. Болезнь уже исчерпала все его силы и осталось совсем ещё немного…

- Они такие же, как и ты в молодости…

- Нет! Я был не таким! Я тратил свою молодость не на развлечения и пьянки, как эти! Я стремился развивать своё будущее! Будущее своё и моего народа! Который предал меня и заставил застыть в своей агонии!

- Не стоит делать таких скоропостижных выводов, - парировал высказывание Рейхеля Хадвиг, - я уверен, что и тебя помянет каждый по разному. Кто-то с восторгом, а кто-то с едва сдерживаемым презрением.

- Я ненавижу их всех, - сказал герцог, и левый уголок его губы непроизвольно задёргался.

Так бывало в последнее время частенько, и Рейхель знал, что совсем скоро его состояние ухудшится. Это был словно знак, предзнаменующий это, и он редко когда подводил. Тело выходило из-под контроля, и барон редко когда мог противиться это. Обычно это возникало, когда Рейхель волновался или злился… Прямо как сейчас. Только вот злился он не на кого-то из окружения, а больше на себя… Присутствие Хадвига нискольким его не раздражало, он словно чувствовал его частичкой себя, неотъемлимой составляющей его больной души… Казалось бы, что со смертью Рейхеля покинет этот мир и Хадвиго. Словно бы Хадвиг был не древним падшим богом, а личным богом Рейхеля, его покровителем, специально созданным для него… Эх, где же ты раньше был, Хадвиг, когда здоровье позволяло совершать ещё хоть какие-то подвиги…

- Не сомневаюсь, половина из них так же и ненавидит тебя, - ответил Хадвиг, и слова эти Рейхеля нисколько не удивили…

- А другую половину я ненавижу ещё больше первой половины… За те маски, что используют они, чтобы понравиться мне и получить наследство…

- Но кто-то его всё же должен получить. Как и владение всем наделом Акрского герцогства. Кто-то должен, кто-то другой, не ты…

- Таких нет, - чуть слышно пробормотал герцог.

- Идеальным бароном можешь быть только ты. Только ты был таким, каким тебя хотели видеть. Пусть многие тебе завидовали только лишь из-за того, что ты лучше их. И поэтому не любили. Сильных никогда не любят!

Рейхель нисколько не сомневался в том, что Хадвиг был прав. Герцог не смог сравнить себя ни с одним из ныне живущих; особенно в последнее время, когда болезнь окончательно не помутнила рассудок бедного Рейхеля. Будь это хоть несуществующий правитель Объединённой Эльфийской Империи, либо Геркольского Королевства. Никто из них не смог бы быть лучше Рейхеля, никто бы не составил ему конкуренции.

- Я никому не отдам того, что создавал долгие годы, то к чему я так стремился и что так любил! И до сих пор люблю! Я уже говорил тебе об этом, Хадвиг!

- Я всегда был с тобой, Рейхель. И всегда помогал тебе, хотя ты этого не замечал. Потому как я был неосязаем для тебя. Но всё, через что мы с тобой прошли, не должно пропасть даром…

- Не должно пойти под хвост врагу, - Рейхель пытался кричать, но голос выдавал лишь сиплый хрип, едва слышимый за радиусом этой комнаты.

- Кроме меня, верных друзей у тебя нет в этом мире, Рейхель. И совершенно точно, что уже не будет.

- Но тебе я не могу передать наследство. Это просто немыслимо.

По Хадвигу было видно, что его нисколько не задевают эти слова. И Рейхель это нутром чувствовал, будто бы был способен читать мысли своего друга. Хадвиг никогда бы не притязал на то, что имеет Рейхель, ибо по сути всё самое ценное было у них общим. Разумеется, всё, кроме материального.

- И не стоит даже и думать об этом, - совершенно спокойно ответил Хадвиг. Голос его совершенно неожиданным образом принял хриплоту Рейхеля. – С тобой этот мир покину и я. Я же и появлялся тут только исключительно из-за тебя. А теперь впереди ещё бесконечность всего неизведанного, что я должен увидеть…

- Надеюсь, мы увидим это вместе, - сказал Рейхель, успокоив пыл.

-Для этого ты должен постараться. Не знаю, получится или нет...

-Я хочу получить Путеводитель! - неожиданно, пытаясь кричать, сказал Рейхель.

-Для чего он тебе? - спросил, как ни странно, ничем не удивившись Хадвиг.

-Я бы мог тебе сейчас всё рассказать, Хадвиг, но я думаю ты и так всё знаешь. Ведь это именно ты поведал мне об этой игрушке, и именно ты временами намекал мне о его предназначении.

-Амбиции твои очень серьёзны, Рейхель. Гораздо серьёзнее, чем я ожидал. Но в этом я тебе точно не помощник...

-Но гораздо более целесообразней моих родных. Моих бесконечных родных...

-Всё твой окружение тебе постоянно мешало, - с пониманием ответил Рейхелю древний бог, - и всегда пыталось загнать тебя в могилу.

-И похоже всё-таки им удалось... Но я знаю, как им всем отомстить... Как опередить их всех и оказаться и выше, и сильнее, и умнее... лишь бы не вышел полный крах... Но я такого навряд ли смогу допустить. Я уничтожу весь мир, чтобы они никому не достался! После своей смерти!

Всё это время Солон не мог думать сам - он словно был не в себе. Он понимал, что находился в голове у Рейхеля - он ощущал все его мысли, но не ощущал свои. Солон и был Рейхелем! Пусть и находился не в нем, а рядом.

А теперь сознание вернулось к Солону, нотолько на пару секунд - а затем мир вокруг начал рассыпаться, словно мозаика, а затем он собрался заново и Солон вновь оказался мыслями Рейхеля.

Было темнее, и на стенах горели свечи.

- Не стоило пить, друг, - учтиво проговорил Хадвиг.

- И ты всё туда же? - недовольно пробурчал Рейхель. - Совсем скоро ты станешь совсем как они. Моё здоровье не спасти уже ничем.

- Во-первых, здравствуй. Кажется, сегодня мы ещё не виделись.

- Не виделись, - ответил Рейхель.

- И эта встреча, я думаю, тоже будет длиться не очень долго.

Лежавший Рейхель повернул тяжёлую голову налеву, в сторону Хадвига. Тот всё так же медленно покачивал в руке тяжёлый кубок, но всё так же не делал из него и глотка. Чёрный цвет Хадвига ни капли не омрачал Рейхеля. Так как он был таким же Рейхелем. Только лишь в противоположной цветовой гамме. Словно бы Рейхель видел себя сквозь какое-то чародейское зеркало, меняющее цвет и показывающее противоположную сущность.

- Я уже больше не могу переносить лиц моих придворных лордов, - сказал Рейхель, - хочу позвать палачей и приказать отрубить им всем головы.

- Не делай поспешных выводов, Райв, - ответил Хадвиг, - все они ещё могут тебе пригодиться.

- Разве что для того, чтобы омрачить мои последние дни.

- Но ты всё ещё желаешь найти Путеводитель? - спросил Хадвиг, чем заставил герцога резко встрепенуться.

А ведь сегодня Рейхель ещё ни разу об этом не вспоминал. И если бы не Хадвиг, то уснул бы, так и не вспомнив. В последнее время провалы в памяти начали очень доставать герцога, и это очень мешало ему вспоминать некоторые интересующие его вещи.

- Я перерыл все свои библиотеки, - сказал Рейхель, - но ничего не нашёл. Я перерою ещё много библиотек, но ничего там не найду.

- Такое не хранится в библиотеках. Но ты уже забыл о том, что недавно слышал.

- Тут не помогут никакие библиотеки, Хадвиг.

- Есть то, что я знаю из библиотеки. Много лет назад заколдовали Путеводитель. Это случилось даже раньше последней войны Аламонта, до начала Эпохи Альмунг.

- Ты был там, Хадвиг? - в надежде спросил Рейхель.

- К сожалению, непосредственно нет. Но я видел всё это свысока — ибо я одновременно и везде, и нигде.

За стеной послышался неведомый шорох, который вынудил Рейхеля встрепенуться. Хадвиг же не обратил на это ни капли внимания, будто бы так и должно быть. Неужто кто-то шпионит за ним? Какие-то придворные лорды, желающие стать герцогами, либо же сам Хигель? Или обычная «придворная» мышь.

- Когда Путеводителем завладел Ульга Захеде, он не хотел его делить ни с кем. А потому и заколдовал его так, что им мог бы пользоваться только один из ныне живущих, который и будет зваться его истинным хранителем.

- То есть, если я сожгу или проткну Землю, ничего не будет?

- Скорее всего, ничего, - с глубоким сожалением ответил Хадвиг.

- Тогда что же делать? - впал в панику Рейхель. - Я не хочу отавлять попытки воспользоваться этим сокровищем!

- Не оставляй, - ответил Хадвиг, поставив наконец-то кубок на стол. Однко Рейхель не мог не заметить, что на этот раз кубок уже был пуст, хотя Хадвиг не сделал из него и глотка.

Может быть память снова подводит герцога?

- Хочешь сказать, что именно я истинный хранитель?

- Я не знаю. Ты заносчив, Рейхель. Скорее всего, это не ты, к сожалению. Но есть один секрет, которым не преминул в своё время воспользоваться один мой давний знакомый.

- Какой же? - попытался привстать с кровати Рейхель, но у него ничего не получилось и он упал обратно.

- Тот, которым нам и придётся воспользоваться. Убийца действующего хранителя становится новым хранителем!

Несмотря на восклицательный оттенок последнего предложения, лицо Хадвига не выразило абсолютно никаких эмоций. Рейхель предпочёл не смотреть в лицо своего друга, уставив свой уставший взгляд на окна, закрытые ставни. Зачем же Хигель закрыл его? Зачем мерзкий племянник лишил его посленего кусочка света?

- Так чего же мы ждём? - проговорил Рейхель.

- Надо найти его. Но я думаю, что мы сможем.

- Точно сможем?

- Да. Это не так сложно, как ты думаешь. И к тому же по своей душевной доброте я помогу тебе, Райв.

И впервые за весь этот диалог Хадвиг улыбнулся. Не то чтобы полностью, но так он сегодня ещё не улыбался. К счастью, зубы его были белыми, а не чёрными, как представлял себе до этого Рейхель.

И почему он так безраздельно доверяет этому древнему богу? Рейхель вообще несколько лет не оверял абсолютно никому, кроме Хадвига. У него ни разу даже не возникало мимолетных мыслей о том, чтобы разрушить это доверие. Может быть потому что Хадвиг бог? Древний, но бог?

Рейхель и богам-то не доверял. Те, что когда-то хранили Родевиль, уже давным-давно покинули его и отправились либо хранить другие миры, либо на очень-очень долгое время уснули. Ни то, ни другое не радовало. А Хадввиг охранял. Его одного, Рейхеля, но охранял, как мог.

- Ты всегда помогаешь мне.

- Сейчас не время любезностей. И не время ддля того, чтобы искать хранителя путеводителя. Есть дела поважнее.

- Какие же?

- Найти сам Путеводитель.

- Я не хочу думать об этом. Я не могу надеть латы и доспех и тправиться на его поиски лично сам. Я не пройду и ста элсе, как упаду и усну навеки.

- И я не могу — ибо без тебя я ничто. Но есть те, кто могут, и мы должны встретиться я с ними в ближайшее время.

- И кто же это, Хадвиг? - в надежде воскликнул Рейхель. - Кто же?

- Углуки. Но тебе лучше не знать о том, кто они такие.

А Рейхель слышал о них. Ведь слышал, и знал, что слышал из какого-то секретного материала, но знал, что слышал. Но он не мог вспомнить, кто это — и люди ли они вообще.

А Хадвиг знал всё. Абсолютно всё, и именно он не давал Рейхелю пропасть и умереть раньше времени. Всё, что знал Рейхель, он знал именно от древнего бога, и всё, что узнает впредь, то будет только от него и ни от кого другого.

- Не ты один ищешь сокровище, друг, - проговорил Хадвиг, - на него уже объявлена безумная охота. Своими силами вряд ли ты сможешь стать фаворитом в этой борьбе. Воинство герцогства сравнительно невелико, да и верны эти люди уже больше Хигелю, нежели тебе.

- Будь бы он проклят, - пробурчал Рейхель.

- Всё ещё будет. Я даже знаю, как организовать встречу с лидером углуков и обсудить наше общее дело. Их козырь — сила. Наш козырь — знание. Главное — это убедить их в том, что они на правильном пути. И я помогу тебе найти нужные слова.

- Но почему ты не можешь поговорить с ними сам? Ты же знаешь, насколько я немощен, и как мне будет сложно!

- Это очень сложно объяснить, друг, но я действительно не могу, - с тоскливым видом проговорил Хадвиг, - я и сам не так силён сейчас, как это кажется с первого взгляда. С тех пор, как ушли все старые боги, силы мои заметно иссякли.

Рейхель не стал дальше спорить. Не было никакого смысла спорить с тем, кто совершенно точно заметно умнее. У кого нет проблем ни со здоровьем, ни с рассудком. Кто не обременён скорой смертью.

- Хорошо. Если мы сможем позвать их, то позовём. И если хватит моих сил, то поговорим.

Хадвиг медленнно ему кивнул и ещё раз совсем легонько улыбнулся. Неизвестно, искренней ли была улыбка или нет, но так улыбался именно Рейхель, когда был в чём—то уверен. А сейчас хадвиг был точно уверен - в этом сомневаться нельзя было.

- Главное — это дать им понять, что у нас такие же цели. А воспользоваться разок им они дадут. Ведь большего тебе и не надо?

Рейхель отрицательно покачал головой.

- Вот и хорошо, - продолжил Хадвиг. - Встреча должна сотояться ночью, чтобы твои племянники не узнали о ней. Ни к чему им знать много лишнего.

- Ни к чему, - подтвердил его слова Рейхель.

Он увидел стоящее на тумбочке возле его стола маленькое зеркальце и взял его в свои безобразные и покрытые коростами руки. Он не глядел в него уже очень давно, всякий раз боясь там увидеть какое-то чуовище, но на этот раз решился.

И он не ошибся — чудовище он там увидел. Только этим самым чудовищем являлся он сам. За многочисленными болячками уже мало где узнавались черты лица того герцога Рейхеля, которого когда-то можно было назвать вполнне приятным глазу мужчиной. Ещё немного, и он превратится в Хадвига — такого же чёрного и ужасного.

- Мы найдём их. И когда узнаем где они, подадим им весточку.

- Да! А когда мы сможем найти сокровище и хранителя, я убью их! Всех! Хранителя! Углуков! Я уничтожу весь Родевиль!

Рейхель истошно закричал, и теперь уже не мог контролировать себя. Он смеялся, хотя в глазах его наворачивались и слёзы. Смеялся так громко, как не может смеяться больной лепрой старик. Он терял сознание, во рту наворачивалась пена, но он дико смеялся и во весь голос кричал:

- Убью! Сожгу! Уничтожу! Всех!

И когда в его покои с шумом забежали Хигель, два каких-то лорда и множество придворных слуг, он всё ещё дико хохотал. Будто бы хохотал на каждым из этих людей — и не было пределов и края тому адскому смеху.

- Держите его! - кричал яростный Хигель.

Рейхель заметил, что среди всей этой толпы был и лекарь, который так усердно пытался его лечить. Он всё так же отвратительно выглядел, будто бы сама Смерть наведалась в виде лекаря за ним.

Хадвиг, едва только стоило всем оказаться в этом помещении, растворился, будто бы его зесь никогда и не было. Исчез даже кубок от вина, что он недавно держал в руке.

В это мгновение снова произошло знакомое ощущение - разум Рейхеля был опущен и текстуры стали рассыпаться, чтобы собраться воедино в другую картину.

И это оказались уже не покои герцога, это был равнинный пустырь возле стен города Акры, где Рейхель стоял один, без Хадвига. Без своей мощи и опоры.

- Это было не очень мудро, Рейхель, - сказал Арсикс.

Он не проявлял никаких эмоций, поэтому о его душевном состоянии можно было только догадываться.

- Отчего же не мудро? - спросил Рейхель. - У тебя нет другого выхода, кроме как выполнить то, что я приказал.

- Вы правы, другого выхода нет, - не колебаясь, ответил Арсикс. - Вам удалось заарканить Владыку Углуков в свои сети, а значит, что я обязан служить вам до тех пор, пока вы не освободите меня...

- Я не собираюсь задерживать надолго тебя, Арсикс. Только Сокровище. Я объяснил тебе, какое.

- Меня удивило то, что именно вам удалось это сделать. Вызвать существо с Луны - это обряд невероятно сложный. Он под силу вам?

- Мне много что под силу! - поднял голос Рейхель. - Ты не должен задавать лишних вопросов!

- Отчего же не должен? Я обязан выполнить для вас задание и не могу убить вас. В остальном же мои действия не ограничены.

Арсикс посмотрел под ноги и ещё раз вгляделся в круг, что был нарисован под ним, словно пытаясь найти в нем изъяны. Но Рейхель знал, что круг идеально правильный и Владыка не сможет покинуть его.

- Хорошо, но так или иначе ты принесешь мне Путеводитель.

- Да. Принесу. И тогда вы отпустите меня. Освободите. Никому не удалось вызвать углука почти пятьсот лет. Немалый срок?

Рейхель был наслышан о том, как сильно могут действовать Владыки углуков наподобие Арсикса на разумы людей. Но сейчас он этого не замечал. Ни магического притяжение, ни какие-либо помехи в сознании. Ничего этого не было. Наверняка Арсикс просто-напросто боится Рейхеля. Да это и ожидаемо.

- Такие, как я, рождаются не раньше раза в пятьсот лет. А умирают всего раз.

- Так вы сами открыли портал, создали сети и нарисовали эти ловушки?

- Да.

Это было не совсем так, потому что практически всё сделал Хадвиг. Но Хадвиг строго-настрого запретил говорить о его существовании Арсиксу. Он говорил, что это знание может испортить всё дело всё разрушить. Рейхель доверял...

- Знаете, почему я сказал, что это не совсем мудрый шаг?

- Не пытайся запугать меня. Ты в моих сетях.

- Я не запугиваю вас. Большинство порталов между Родевилем и Ардрримом были давно закрыты и мы не могли попасть сюда. Точнее кое-что делать мы пытались, но наши небольшие отряды, которые нам удавалось запустить сюда, всякий раз оказывались поверженными от рук некого братсва Слепых Охотников. Приходилось о них слышать?

- Да.

- А теперь, вызвав меня, вы открыли портал. Настоящий портал. Такой, какой соединял наши земли очень давно. Теперь мы сможем создать и другие. Вы открыли нам дорогу в Родевиль, герцог Рейхель.

- Я не думаю, что она поможет вам. На Путеводитель, как и на Родевиль, у меня свои планы.

- Знаю. Чтобы не отдавать никому свою власть, вы уничтожите всё. Вы больны, Райв. Это не выход. Понимаете, что если у вас что-то не получится. Если каким-то образом я смогу освободиться раньше, чем вы сожжете Родевиль...

- Ты сделаешь то же самое?

- К чему мне уничтожать то, что наше по праву? Родевиль - это наш дом из которого изгнали нас, и мы оказались на бесплодной пустыне на красной земле. Где приходится выживать, а не жить. Я верну свой дом себе и своему народу.

- Твой народ углуки. Они не люди. Они не могут ценить прекрасного.

- А вы можете?

- Только я знаю, что я могу. Но ты сделаешь всё, чтобы Путеводитель и Зерцало Желания оказались у меня.

- Зерцало? Я думал, что вам нужен Хранитель.

- Не задавай лишних вопросов. Я сам его найду. Мне не нужна помощь углуков по каждому поводу.

- Тогда позвольте мне отправиться выполнять полученное мной задание. Я сказал вам всё, что хотел.

- А я тебе. До скорой встречи, Арсикс, Владыка Углуков. Отпускаю.

Арсикс чуть заметно поклонился и растворился в воздухе. На прощание он подарил Рейхелю долгожданную, но скупую улыбку. Рейхель постарался сделать вид, что он этого не заметил, но Арсикса уже и в помине не было.

А затем снова начали рушиться текстуры, и после мгновения в кромешной тьме Солон с Рейхелем в голове оказался на каком-то балкончике. Он открывал вид на дневную Акру, и повсюду были повешены букеты с цветами, будто бы кто-то пытался поднять этими жалкими цветочками настроение Рейхеля.

В руках он держал нечто более важное. Гораздо важнее и всех цветов, да и всего этого дворца вместе с придворными и его казной.

Он вертел в руках зеркало - то самое, что именовалось Зерцалом Желания. И он видел в нем своё желание - а желание было всего лишь одно.

Прямо из зеркала на него смотрел беловолосый парень лет семнадцати-девятнадцати, одетый в золотистую тунику из шелка, а в руке сжимавший кубок с вином.

Рейхель отлично знал, кто это был - и это одновременно и упрощало его дело, и усложняло.

- Великий Принц? - поинтересовался неожиданно появившийся Хадвиг.

- Где ты пропадал, мой друг? - спросил Рейхель, не отведя взгляда ни на секунду с мальчишки в зеркале.

- Я старался ради тебя. Я искал нечто важное, но расскажу об этом чуть позже. Хорошо?

- Ладно.

- Значит это принц?

- Просто невероятное совпадение. Хранителем оказался наследный принц Буррайденского престола.

- Я бы не сказал, мой друг, что это случайно. Это даже и не принц - это самозваниец, что сидит в королевском замке. Но стал он им не по своей вине. Так захотел настоящий принц. Настоящий принц Энтоэн подарил ему престол. Чтобы тебе, Райв, было легче найти Хранителя.

- Хочешь сказать, что принц об этом знал?

- Не хочу этого сказать, ибо это неправда. Но боги направили Энтоэна на этот путь. Чтобы Хранитель стал принцем.

- В этом случае, - Рейхель выдал паузу в несколько секунд, - нашему новому принцу никогда уже не стать королем.

- Я рад, что ты веришь в свои силы. Но, Райв, каков твой план?

- Я надеялся, что ты, Хадвиг, подскажешь его мне.

- Подсказать тебе план? У меня есть кое-какие мыслишки. Нам очень повезло, что Хранителя так легко найти. Мы имеем возможность пригласить принца лже-Энтоэна сюда, в Акру, на светский приём.

- Но чтобы овладеть Сокровищем, я должен сам - своими руками убить Хранителя.

- И ты это сделаешь, мой друг. Мы можем обвинить принца в том, что он самозванец, и тогда уже его смерть будет неминуема.

- Я не хочу, чтобы вышло так. Никто не поймет того, что казнить самозванца вызвется сам герцог Акры. Мне не хватит сил, чтобы пробиться сквозь охрану принца и зарезать его. Я не могу нанять убийцу - потому что убить его должен я! Только я!

- Я думаю, что ты сможешь найти нужный способ, Райв, - произнёс непоколебимый Хадвиг, - главное, чтобы принц оказался здесь.

- Окажется, Хадвиг. В этом нет никаких сомнений.

Следующая сцена разворачивалась снова в уже знакомых покоях герцога Рейхеля. В окна бил яркий солнечный свет, от которого герцог неохотно щурился. Он очень хотел,чтобы этос олнце исчезло с небес, но пока ещё не мог это сделать. Он пока ещё не мог приказывать солнцу. Но это только временно.

Хигель недовольным взглядом окинул лицо дяди и прочь вышел из покоев, громко захлопнув за собой дверь. Он желал отвести его вниз на обед, почти уговаривал его, но у Рейхеля было дело поважнее... Хадвиг должен был явиться с минуты на минуту.

- Зря ты не пошёл за ним, - услышал голос Рейхель и мгновенно обернулся.

Хадвиг сидел по другую сторону постели - это было очень непривычно.

- Ты серьёзно? Слушать то, что говорит мне этот жалкий ублюдок? - удивился Рейхель.

- Ни в коем случае не надо слушать Хигеля. Он не желает тебе добра. Мне даже кажется порой, что он хочет тебя убить.

- Быстрее я уничтожу его.

- Я сказал тебе, мой друг, что зря ты не спустился вниз, потому что не совсем красиво лишить принца вашего присутствия.

- Отнюдь. Ты уже знаешь, что он прибыл?

- Конечно. То, что знаешь ты, знаю и я. Верно и обратное, хотя я полностью не уверен в этом. Принц в твоем замке - сидит - ест твою еду, распивает твои напитки. А ты сидишь и бездействуешь.

- Я бы не сказал, я что я бездействую. Просто ещё нев се лорды прибыли.

- Лорды? Ты решил собрать воедино всех лордов? Но какой в этом смысл?

- Никакого смысла нет, Хадвиг. Этим моя цель и прекрасна. Ты же знешь, как я ненавижу их всех. Всех до единого. Я хочу видеть смерть каждого из них. Хочу упиваться её. быть уверенным, что они умрут раньше.

- Хочешь, чтобы они умерли раньше конца света? Не желаешь, чтобы они видели конец? А не даришь ли ты им услугу, мой дорогой друг?

- Я не могу умереть, не увидев их смерть своими глазами. Юханссон, Эсгрибур, Салахор... В конце концов и наш великий принц!

- Но не королева...

- Она не смогла. Но я думаю, что переживу. Их наберется человек двести. Разве мне мало? Разве мало удовольствия я получу?

- В самый раз. Но каким способом ты собираешься это сделать?

- Я придумаю. Лорды ещё не приехали во дворец, наш принц явился едва ли не на неделю раньше их. Мне придётся ждать. Но я дождусь.

Лицо Хадвига словно сверкнуло бронзовым светом, но тут же словно погасло обратно.

- Я считаю яд идеальным оружием, - чуть наклонив голову, словно по секрету, сообщил Хадвиг, - прислушайся к этому совету.

Рейхель ничего не успел ответить, как Хадвиг исчез. Рейхель отвернулся всего лишь на секунду, но ему этого хватило. Хватило и самому герцогу понимания того, что его вновь ждут часы одиночества. До тех пор, пока Хадвиг снова не явится.

Этот его визит был как никогда коротким. Наверное у Хадвига появились свои дела, или он снова отправился помогать Рейхелю. Это был бы очень добрый жест со стороны Хадвига. Он никогда не подводил герцога.

Рейхель снова взял со стола шкатулку, от которой не мог отвести глаз. Он вновь чуть было не открыл её, но в последний момент остановился. Что-то пугало его. Райв боялся. Хадвиг не испугался бы. Хадвиг помог бы Рейхелю преодолеть страх и открыть шкатулку самостоятельно. Но то, что Рейхель мог бы увидеть там, вскружило бы его голову. Напрочь.

Надо подальше спрятать эту шкатулку. Не слишком гоже держать её на виду, особенно когда Хигель заглядывает сюда едва ли не каждый час. А он любопытен - ему всё надо. Он достанет Рейхеля и возьмет её. Возьмет то, что Рейхель любит больше жизни. Хотя жизнь он не любит не так сильно, как мог бы.

- Ненавижу, - пробормотал Рейхель и мир снова погрузился во тьму.

Была глубокая ночь, и лорд Рейхель стоял в каком-то темном помещении, напоминающем подвал. Здесь было в меру сыро, кое-где пробегали голодные крысы. Место было не из самых уютных, и даже факелы на стене этого уюта добавляли мало.

Возле Рейхеля стоял невысокий себе человечек лет сорока с черной повязкой, закрывающей правый глаз, и неустанно бегающими туда-сюда черным глазом. Едва ли не половину его лица закрывала странного вида красная шляпа, придающая ему вполне разбойничий вид.

- Милорд, - поклонился он.

- Моё тебе почтение, Кривая Крыса. Ты всё сделал, о чём мы с тобой говорили.

- О, да, милорд. Оно уже в бочках.

Он подбежал к углу, в котором находилось огромное количество небольших деревянных бочонков с одинаковой надписью "Ак" на них. Кривая Крыса тихонько постучал по одной из них, после чего его единственный переметнулся на Рейхеля.

- Но это опасно, милорд.

- Не тебе говорить мне о опасности.

Рейхель вытащил из-за пазухи увесистый мешочек с серебром и вручил его Крысе. Тот мгновенно оторвал веревку, которой мешочек был перевязан и попробовал одну монету на зуб. Погреб осветил его сияющий золотой передний зуб.

Всё таки Кривая Крыса очень отвратительный тип.

- Действие яда начинается минут через двадцать после его употребления. Это значит, что вино успеют попробовать все гости, не заметив отравления у своего соседа.

- А ты ловко всё продумал, - похвалил знатока ядов Рейхель, - быть может, за столь важную работу тебе надо было дать больше серебра?

- Я люблю серебро. Но мы договаривались на эту сумму, а это значит, что я получил то, что хотел, и большего не в праве требовать.

- Ты прав. Но я всё равно больше тебе не дал бы. Скажи мне, мой друг, а не гложет ли тебя совесть по поводу того, что ты убиваешь около двухсот самых знатных лордов королевства?

Глаз Крысы нахмурился, но он всё же оказался непоколебим.

- Это не я их убиваю, - ответил он, - это вы их убиваете. Я всего лишь продал вам яд, и ещё по вашему приказу добавил его в вино. Моя совесть чиста, в чём же можно винить меня?

- А ты храбр, Крыса. Хотя храбрость порой переходит в безрассудство. Не так ли?

Рейхель сотворил подобие улыбки, но в этот момент заметил за спиной Крысы лицо Хадвига. Он всё-таки нашёл время его посетить.

- Браво, друг, - проговорил он, - ты послушал моего совета.

Крыса не слышал слов Хадвига и не замечал, что он находится сзади него, но Хадвиг так и планировал. Ему незачем было показываться простому отравителю.

- Если храбрости немного, то она переходит в мудрость, - многозначительно дополнил Крыса, после чего Рейхель скривил подобие улыбки.

- Ты молодец, - сказал он, - порой говоришь умную правду, а не глупую. А теперь убирайся отсюда, - Рейхель улыбнулся, словно сказал это без всякой злобы, - чтобы больше я не видел здесь.

- Милорд, - слегка поклонился он и гордым шагом пошёл впрочь.

Он своё дело сделал. Он хоть и продажный, но молодец.

А теперь лорду Рейхелю предстоял разговор с Хадвигом. Важный разговор, но один из последних.