ГЛАВА 7. СВОБОДНОЕ ГОСУДАРСТВО ЗАПАД 8 часть

- Жесть… Жалко парня. Ладно, мы пойдем. Как до Парижской по верху добраться?

- Сейчас вы вылезете под Октябрьским мостом, потом поднимаетесь на него. Перейдете мост и вход на Парижскую будет на кольцевой, в доме за автобусной остановкой. Только не забудьте ребятам на Западе сказать, чтобы в туннель никого не посылали. А то еще кто-нибудь в прошлое попадет.

- Хорошо. Удачи тебе, Мару – попрощался Громов.

- И тебе удачи, Саша. Я все-таки схожу к этому шару ,- заверил дед Мару.

Группа двинулась по большому коридору вверх. Коридор был самодельный: сломанные ступеньки, маленький потолок. Друзья через пять минут поднялись на поверхность.

На улице было прохладно. Пасмурная погода. Мертвый лес вырос до высоты моста. Группа начала подниматься в гору по проложенной тропинке. С каждым новым шагом в гору становилось солнечно. И вот друзья увидели, как взошло солнце. Яркие лучи ложились на мертвый до боли город. Они освещали пустые и разрушенные дома, где когда-то жили люди, мертвые дворы районов города, где когда-то кипела жизнь. Пейзаж был очень красивым. Павел даже пожаловался, почему у никого из друзей нет цифровой камеры, что бы запечатлеть радостные моменты жизни. Только ни Дарья ни Громов не понимали, а что такое “цифровая камера”. Они забрались на основание моста. Мост был забит и разрушен на две части. Мост можно было перейти только через 14 троллейбус, который так и не упал в дыру между мостом. На мосту было много машин. Лада, Судзуки, БМВ, марки машин, которые для новых жителей метро уже ничего не значили, а рожденные после катастрофы вообще не знают, что такое машина. Знают, что есть два вида транспорта: поезд и дрезина. Другого знать им и не надо.

Группа пошла по разрушенному мосту. Павел шел впереди , прокладывая тропу по мосту. Мост и все препятствия казались преодолимыми. Постепенно группа перебиралась по мосту. Справа был вид на Юго-Западный район города. Дома еще сохранились, хотя на месте некоторых были просто воронки. Кирпичные дома были на один – два этажа ниже. Ядерный удар снес их. Дома, которые находились ниже, были деревянными. Как ни странно, но все дома были целы. Загадка, правда?

Слева так же были деревянные дома северной части Юго-Запада. Улицы были пропитаны смертью. В момент удара, по словам выживших, здесь погибло больше всего людей. Национальный праздник, название которого никто не помнит, проходил в этой части города и собрал десять тысяч человек. Выжить не смог никто. Когда разведка Запада изучала в этой части города местность, солдат от увиденного рвало неделями. Скелеты детей, взрослых. Не каждый мог отойти от увиденного.

Громов , Дарья и Павел зашли в троллейбус. Остатки скелетов, поручней, сидений, которых не было. Транспорт был ужасен. Неожиданно Павел дал знак замереть. Ему что-то послышалось:

- Вы слышите? – шепотом произнес Паша. И вправду, где там, со стороны Северо-Западного района, к мосту приближался звук, который был прекрасно слышен. Друзья начали выходить из транспорта. Они оказались на другой стороне моста, перейдя через троллейбус. На другой стороне показался черный джип, обвешанный броней. Это были неизвестные.

- О, нет, – сказал Павел.

Из бронемашины вылезли двенадцать солдат в темных плащах. Неизвестные, увидав бойцов Центральной, начали что-то орать. Громову было не понятно, на каком языке они говорят. Потом последовала фраза, которую было слышно даже на другой стороне моста.

- Они на другом конце моста! Огонь! Не дать им уйти! – четкий голос прокричал с крыши машины солдатам, которые осматривались на улице.

Солдаты сразу помчались за Громовым и его бойцами, при этом ведя огонь. Группа, пригнувшись, начала двигаться дальше. Громов был замыкающим. Он сразу установил огневую точку за машиной и стрелял, пока его друзья прокладывали путь дальше. Убив двух неизвестных, Саша переместился к своим друзьям.

- Паша, сейчас вы с Дашей перебираетесь к зданиям справа. Как только доберетесь до первого здания, прикроете меня огнем, я сразу же прибегу к вам. Там до здания с зеленой крышей подняться недолго. Как только я подбегу к дому, вы бегом бежите в это здание, ищите вход и зовете Западников.

- Хорошо, брат, – принял приказ Паша.

- Я с тобой останусь у здания! - резко сказала Дарья.

- Нет, пойдешь с Пашей. Тут и без тебя, как в Египте, – ответил Громов.

- Где?

- Неважно, все ребята, давай-те двинули!

Громов, поднявшись, снова открыл огонь, убил первого атакующего, который уже был в троллейбусе. Из машины захватчиков застучал пулемет. Атакующие несли потери благодаря точной стрельбе Громова. Саша установил растяжки на выходе из троллейбуса. Громов, отбившись, двинулся к зданию, откуда уже вели огонь его друзья. Павел подкинул патронов другу. Павел и Дарья побежали наверх к зданию с зеленой крышей. Громов снова открыл огонь. Вдруг в троллейбусе взорвалась растяжка. Еще минус два человека. Но оставшиеся солдаты все равно перешли мост. Громов пытался разглядеть оружие, которое у них было, но стрельба неизвестных мешала понять, из какого оружия они стреляют. Громов начал двигаться дальше. Пробежав большое расстояние вверх, Саша занял разрушенную остановку. У Громова заканчивались патроны. Боец начал двигаться к зданию. Вход в дом был распахнут, а в центре дома ступеньки вели вниз. Где-то там кричал Павел:

- Да открывай те же, вы!!! Черт возьми, нас тут расстреляют сейчас! – доносились крики Павла снизу. Громов, забежав к зданию, прямо на входе установил огневую точку. Силы бойца иссякали. Неизвестные уже начали подступать к зданию. Громов достал гранату, и вдруг увидел, что у одного из неизвестных был автомат с подствольным гранатометом . Снаряд из этого гранотомета упал прямо в ноги Громову. Саша упал. Теряя сознание, он не понимал, в каком пространстве он находится. Но неожиданно Громова кто- то потащил за шиворот. Это были подоспевшие солдаты Запада и Паша.

- В атаку! – крикнул боец Запада. На улицу побежали солдаты Западной армии .

Их было десять человек. Все они ринулись на улицу. Что было дальше с бойцами, Громов уже не помнил.

- Этого вниз на станцию. Его контузило, требуется медик! – отдавал приказы командир западных . Громова потащили вниз.

Солдаты спустили его на станцию. Внизу его уже встречали солдаты Запада, Паша и любимая девушка, которая самая первая рвалась увидеть любимого. Громова положили на пол. Врач начал приводить осмотр пострадавшего. Но Громов, вместо того чтобы придти в себя, по-прежнему разносило. Он по прежнему не понимал, что люди говорят ему.

- Живой. Родной ты мой, – бормотала Дарья рядом, вытирая слезы.

- Еще бы он не живой. Мужик-то у тебя сильный. Нигде не пропадет, – говорил Паша.

- Его сильно контузить. Ребята давай-те его в хоспиталь. Там мы ему помочь и обработать рану, – говорил врач, который явно знал плохо русский язык. Громов потерял сознание.

Саша видел сон. Перед ним была картина. Форпост ТЭЦ. На полу лежит Даша. Перед ней три неизвестных солдата. Справа убитый боец, который вырезал игрушку для сына. Рядом с девушкой лежит труп бойца, который первый заметил людей. Слева у стены раненый солдат написал три буквы - П Р Д. Расшифровка букв пока непонятна. Громов прокручивал во сне эту картину. Он считал, что они что-то упустили. Это как мозаика . Не хватало недостающего элемента. Факт был в другом, среди троих бойцов был предатель. Его цель была Даша. Но смущал один факт в этой картине . Солдат, когда увидел людей, не сразу был встревожен. Громова осенило! Их было четверо! Человек скорее всего махал бойцам на посту, чтобы усыпить их бдительность. На форпосту этих людей приняли как космонавтов планеты Земля. Но среди предателей был тот, кто хорошо знает этих людей. Он знал, что они не откроют стрельбу первыми, и сделал ставку на это. Но кто же он? Кто же предал всех жителей Центральной линии?

ГЛАВА 7. СВОБОДНОЕ ГОСУДАРСТВО ЗАПАД

Свобода. Сколько смысла мы вкладываем в это слово? У каждого из нас своя свобода. Именно свобода стала идеологией государства Запад, расположенного в Юго-Западной части Чебоксар. Мирное государство со своими устоями появилось вскоре после Центральной Линии.
В тот день ничто не предвещало беды. Но люди, застрявшие в пробках и идущие домой по улице Энтузиастов, были теми, которые выживут в судный день. Кто же знал, что под этой улицей был целый комплекс бомбоубежищ? Пять бомбоубежищ или станции, как их стали называть, сейчас были оборудованы по всем параметрам. Продовольствие, медикаменты, вещи, техника под землей. Здесь было все сделано для того, чтобы люди выжили. Администрация юго-западного района незадолго до катастрофы провела капитальный ремонт и расширение этих бункеров, ссылаясь на то, что деньги были выделены давно и нужно было отчитаться за перечисленные деньги и сделанную работу. Многие, кто выжил, понимали, дело было не в деньгах. Дело было в судном дне и они знали, что надвигается катастрофа. Вопрос только был - когда?

В этот день ни один человек из местной администрации не выжил. Зато выжили другие. Все они разместились аж в шести бомбоубежищах Юго-Западного района. Но самыми крупными оказались Эльменя и Гражданская. Оба бомбоубежища были оборудованы большими “квартирами” минимум на двоих человек, улицы правда были одними из самых тесных в метро, освещение тщательно сделано. С того момента, как закрылись гермоворота, на станциях оказалось много людей, не имевших ничего общего друг с другом. Старики, дети, взрослые, часть военных, врачи, учителя, строители, дети из детсадов. Но среди них выделялись молодые.

Молодежь до катастрофы часто подражала образцам западной культуры. Западная музыка, одежда, манера говорить, привычки - все это вызывало горечь у людей старшего поколения. Когда произошел распад СССР, людям в нашей стране снесло башню. Джинсы, рок, наркотики, проституция… Все это сыграло свою роль в дальнейшем развитии страны. Противники заставили забыть нас свою историю, свои традиции, свое отношение к государству, в котором мы жили. Но никто не думал, что никому не известный Алексей Кравцов с тремя друзьями изменит мир. Мир людей, которые презирали западную культуру в прошлом, изменится навсегда.

Кравцов шел с друзьями на футбольный матч. Они как обычно вылезли на остановке “улица Гражданская“, собирались переходить дорогу, как вдруг неожиданно прозвучала сирена, означающая атомную тревогу. Они укрылись в бункере, который находился на Гражданской. Катастрофа потрясла всех троих. Им было по двадцать два года каждому. Каждый из них потерял своих близких. И если бы не желание жить, каждый из них давно бы уже умер. За первые два года существования на станциях мало что менялось. Кравцова взяли в руководство аппарата Гражданской станции. Он был назначен главным пропагандистом. Говорить людям то, что скажут свыше. Находясь в такой структуре, он начал изучать структуру власти. Он смог уяснить многое из своей работы и из работы других. Кравцов понимал, так долго продолжаться не может. Нужны перемены. И перемены эти пришли. Кравцов, Зубатов, Томилин начали думать, как изменить станцию. Антон Томилин, в прошлом ярый поклонник западной культуры, предлагал поднять молодежь на восстание. Леша Зубатов мечтал объявить выборы на станции и честным путем выбраться в руководители Гражданской. Но Миша Кравцов предложил свой путь. Он был идеальным, как он сам считал. Так как он был пропагандистом, нужно было убедить людей, что нынешняя власть неспособна решать задачи по дальнейшему существованию. Кравцов думал, что нужен месяц и все изменится. Он был прав, ведь через месяц начались погромы.
Люди, поверив агитаторам, требовали лучшей жизни и смены власти. Кравцов и его друзья оказались в нужное время и в нужном месте. Слишком высоко было недовольство жителей Гражданской. Старая власть была отправлена в отставку и ей на смену пришел никому неизвестный Гриша Кравцов. Человек хитрый и в тоже время с широкой душой. Со времен катастрофы он остался верен себе. Народ Гражданской поддержал нового лидера станции. А перемены начались не совсем удачно. Руководство станции было организовано по принципу, который существовал в Соединенных Штатах Америки. Появился Конгресс, состоящий из тринадцати человек, высокая ставка была сделана на армию. Недовольство реформами опять привело людей к мысли о смене власти, но Кравцов смог убедить выживших, что это самая эффективная форма правления. Кравцов были избран начальником станции, а Конгресс решал вопросы торговли, науки и заключении союзов с другими станциями метро.

Прошел год, как Гражданская стала жить лучше. На станции трудились выжившие ученые и профессора институтов, которые придумали, как прокормить и улучшить бытовую жизнь станции. Гражданская стала чем-то вроде свободной станции метро. Теперь выжившие стали стремиться именно туда. Но всего этого по прежнему казалось мало для Кравцова и его товарищей. Человеку всегда было мало. Когда он появился на свет, он просто хотел жить. Когда у него наладилась жизнь, ему захотелось развлечений. Когда появились развлечения, ему понадобились ресурсы. Когда понадобились ресурсы, ему понадобилось оружие. Когда он создал оружие, он отправил своих братьев на тот свет, а выживших - под землю. Потребности человека уничтожили все живое на планете Земля. Теперь Земля стала похожей на Луну. Такая же черная, безжизненная, с кратерами от взрывов ядерных снарядов. Земля стала еще одной планетой, на которой жизнь уже не была видна.

Вот уже год как в центральной части метро появилась Центральная Линия. Остатки российской власти по прежнему, как он считал, правили в чебоксарском метро. Кравцову казалось, вот еще чуть-чуть и они придут, и заставят его станцию войти в состав Центрального государства. Кравцов собрал товарищей, чтобы обсудить эту тему. Конгресс считал, что станция должна быть независима, и свобода Гражданской зависит от Конгресса и Кравцова. И тогда на этом заседании было принято судьбоносное решение. Кравцов предложил объединить всех выживших Юго-Западного района. И тут пропагандистская жилка взяла свое. Обещания о лучшей жизни, хорошая работа, сильная армия, которая сможет защитить новое государство. Конгресс долго не мог придти к единому мнению. Тогда Кравцов сказал три слова, изменивших решение народных избранников:

- Вы хотите жить? – спросил Кравцов.

- Конечно, Григорий Александрович, – уверенно ответил один из сидевших на заседании.

- Тогда подписывайте! – ответил Кравцов.

Конгресс все подписал. На станции стали посылать парламентеров, агитаторов. Они говорили, что если не объединиться, то о дальнейшем существовании человека можно забыть. Так же говорили, что Центральная Линия любыми способами должна заставить войти все станции Юго-Западного района в свое государство. Но не все станции сразу согласились это сделать . Чернышевская и ДК Салют по прежнему хотели остаться независимыми. Они не хотели входить в состав нового государства потому, что оно будет устроено по американской системе. Америка всегда была врагом номер один для России. Теперь тут, под землей, им казалось, что только безумцы готовы подписаться на такое. Две станции становились камнем преткновения, который мешал образовать новое государство. Кравцов и его товарищи начали думать, как заставить руководство тех станций помочь образовать новое государство. Проливать кровь они не хотели, слишком были научены ошибками там, наверху. Но спустя три дня произошло убийство начальников станций, которые не хотели образовывать новое государство. Конгрессмены были рады, но Кравцов сразу понял, это сделал кто-то из своих, но без его ведома. Все таки честно, без крови, образовать государство не удалось. Спустя неделю руководители всех станций собрались на Гражданской. Станция полностью была забита людьми. Руководители станций, Кравцов и другие начальники решали, как назовут новое государство и каким будет его устройство. И сошлись они на одном – Запад. Станции находились в Западной части города. Их идеология была проста – свобода. Свобода всем, кто будет жить на станция Запада, свобода выбора. Ты мог стать военным, врачом, учителем, ученым, торговцем. Одно слово захватило мысли многих людей, живущих на станциях Юго-Западного района. Решение было принято. И вот руководители станций вышли к народу. Было объявлено об образовании Свободного Государства Запад . Была учреждена должность Президента Западного государства. Первым Президентом единогласно был избран Григорий Александрович Кравцов. Старые друзья Зубатов и Томилин стали советниками. Так же избрали новый Конгресс. Потом стали переименовывать станции. Столицей стала переименованная Вест-Поинт. Станции стали называть по западному стилю. У руководство Западной была ностальгия по миру. Грасиса переименовали в Вирджинию, Гражданскую в Парижскую, Токийскую в ДК Салют, Чернышевскую в Лондонскую. В метро появилось новое государство, которая обещало людям мирную тихую спокойную жизнь. Многие стали стремиться сюда. Но многие не знали, что за свободу придется еще побороться.

Кравцов начал с самого основного. Стали искать учителей, которые стали заниматься с детьми, ученых, которым предлагали фантастические по меркам метро условия жизни, выживших военных, которые помогут обучить и создать армию. Выгоднее всех было ученым. За их разработки, идеи, нововведения руководство Запада хорошо поощряло: хорошее продовольствие, квартиры столице на Гражданской, поблажки при перемещении по метро. Но такое поощрение сыграло злую шутку с Западом в дальнейшем.
Вторыми, кто хорошо жил, были военные. Армия была устроена по западному принципу: от рядовых, капралов до сержантов и генералов. Все это было непривычно для жителей метро, тем более форма солдат и бойцов было охристая с камуфляжем. Создавалось впечатление, что в Чебоксарах выжили американцы, а не жители прекрасного города на Волге. В армии довольствие было не чем не хуже, чем у ученых. Самыми крутыми были конечно отряды так называемых “рейнджеров”. Они стали самыми элитными бойцами Запада. Их посылали на самые ответственные задания. Именно они были свидетелями основных событий Западного государства.

Кравцов начал выстраивать свое государство со своими видениями и принципами. Правда то, что была легализована проституция на территории Запада, вызывало недоумение и непонимание у многих жителей метро. Доходы от проституции шли в казну Запада, поэтому лидер Запада искал разные источники доходов. С другой стороны легализованная проституция, маленький, так сказать “кинотеатр”, который находился в Вест-Поинте, наркотики, которые выращивались искусственным путем. Людям хотели вернуть прежнюю жизнь. Частичку того, что осталось навсегда в прошлом. С другой стороны такие развлечения были только на Западе, и эти развлечения и тянули людей в это государство. Кравцов продумал все. Хотя из-за того, что в первые годы после судного дня не хватало учителей, люди, живущие на Западе, стали плохо говорить по-русски. Многие просто не могли подобрать окончания. Поэтому многие люди на Западе не всегда знали, как говорить на русском языке. Казалось, жизнь маленько налаживалась, но угроза пришла с другой стороны Чебоксар.

Через несколько лет появились Националистическая Линия и Советский Союз. Если с националистами Кравцову удалось подписать пакт о не нападении, то с Союзом этого достичь не удалось. Советская власть казалась ему главной угрозой в метро. Президент Запада понимал, если что-то не предпринять, будет война. Кравцову удалось заключить с Союзом договоры о поставке картошки. Многие жители Запада приветствовали этот договор. Но беда пришла за три года до войны. Трагедия, потрясшая все метро, случилась на Лондонской.

Лондонская была станцией для ученых. Запад собрал на этой станции всех ученых метро. Они занимались разработкой сыворотки против… радиации. Курировал работу ученых профессор Симонов. Запад вел такие работы в секрете от остальных, поэтому Лондонская самой таинственной станцией метро. До исследований ученых считалось, что станция проклята. Но это не остановило руководство Запада. Разработки велись настолько скрытно, что и Кравцов иногда не понимал, велись там разработки или нет. Но наступил день, когда Симонов пришел с докладом к Кравцову. И тут он объявил сенсацию… Они создали противоядие против радиации! Кравцова поразила эта новость. Неужели человек выберется из метро? Вернется новая жизнь. Профессор заявил, что исследования проводились на добровольцах с Западных станций. Люди выходили на поверхность и ходили там без противогазов сначала шесть часов. Увеличив дозу вещества и доработав ее, люди могли находиться на поверхности целый день! При том, это лекарство достаточно уже было не принимать после четвертого приема. Организм человека принимал лекарство и казалось, что радиация не страшна. Кравцов был рад такой новости, но профессор заявил, чтобы убедиться в этом лекарстве, нужен минимум год и три добровольца. Кравцов выполнил требование профессора. Будущее казалось безоблачным. Но вместо положительных новостей со станции пришли новости, ужаснувшие всех. На Лондонской произошло заражение всех тех, кто там находился. У людей начались побочные эффекты: кого-то рвало, у кого начали расти третья рука или нога. Станция была заражена полностью. Добровольцы, ученые, их семьи - все были заражены лекарством, которое должно было вывести жителей Запада на поверхность. И в этот момент руководство Запада подписало смертный приговор зараженным. Отряду “Рейнджеров Боброва“ был отдан приказ о зачистке Лондонской станции. Ликвидировать всех, кто работал над проектом “Свет” и уничтожить все документы. Рейнджеры уничтожили всех, кого можно было: зараженных, больных, здоровых. Это было настоящее мясо. Рейнджеры выполнили приказ Запада, но они не нашли ни документов, ни тела профессора Симонова. Неужели профессор сбежал и забрал все документы? Исчезновение профессора стало загадкой. Происшествие наложило свой отпечаток. Союз требовал объяснений того, что произошло на Лондонской . Событие такого масштаба не могло пройти бесследно. Запад объяснять ничего не стал. Кравцов понимал, беда не приходит одна. Президент оказался прав.

Кравцов находился в столице Вест-Поинт. Президент вместе с зрителями смотрел кино. Это был фильм про войну. В середине сеанса появилась охрана Президента. Президент пришел к начальнику станции. Тут узнал страшную новость – войска Советского Союза напали на Парижскую. Кравцову докладывали, что Союз объявил мобилизацию. Его и остальных кормили ложными обещаниями о том, что войска Союза проводят учения по самообороне . Союз застал Запад врасплох. Теперь все решала мобилизация Западных войск. Когда объявили мобилизацию, войска Союза уже шли в Вирджинию. Президент лично собирал войска. Он понимал, что все решает время, и битва будет за столицу. Собрав все силы в кулак, Президент поднял дух солдат, говорил, что если отдадут Вест-Поинт, Запад больше не будет существовать. Все понимали, Армию Союза надо остановить. И наступил тот день, когда войска Союза подошли к Вест-Поинту. И началась битва . Настоящая резня . Кравцов лично участвовал в бою. Он бился как все. За такой поступок после войны ему предложили пожизненно стать Президентом Запада. В этой кровавой битве победили войска Запада. Стратегическая инициатива перешла к Западу. Когда Кравцов выбил Армию Союза из Парижской, он увидел страшную картину. В центре Парижской на виселице висели пять руководителей Парижской. Среди них висели Зубатов и Томилин. Кравцов долго стоял перед повешенными. Он не мог простить Союзу гибель друзей, с которыми он выжил , построил государство. Теперь у него была одна цель. Кравцов отдал приказ уничтожить войска Союза и продвигаться для вторжения в Союз. Армия, приняв приказ Президента, одержала победы, которые открыли Западной Армии путь в Союз. Но войска, не дойдя до Союзной, остановились. К ним с белыми флагами пришли парламентеры Союза. Когда Кравцов и Маркевич подписывали мир на Афанасьевской, Президент Запада пообещал, что Маркевич умрет. Президент выполнил свое обещание. Он подкупил одного из членов Политбюро, чтобы тот поднял мятеж против Маркевича. Через несколько месяцев лидер Союза был расстрелян.

Кравцов ждал посланников с Центральной. Он еще не знал, что произошло в Союзе, но был осведомлен, что на Форпосту ТЭЦ убиты бойцы. Кравцову хотелось узнать, кто же напал на бойцов Центральной. Кравцов, как и весь Запад, готовился окунуться в неизвестность.

***

Громов лежал в так называемом Хоспитале. Комната четыре на два метра. Белые стены, надпись “ Hospital”, лекарства на столе и еще две кровати. Ощущался запах спирта. Громов постепенно начал просыпаться. Рядом с ним за руку его держала Даша. Слева стоял доктор и Паша.

- Ваш товарищ поправится. Его контузило и неизвестный рана на правая нога надеюсь не даст боль ваш товарищ. Извините, если я плохо говорить по-русски. Наше государство со временем утратить этот великий и могучий язык. К сожалению, время его изучить у меня нет. Да и свое, как вы видеть, я отжил, – заверил доктор Хомин.

- Меня не сколько это не смущает. Так что с правой ногой? – спросил про рану Паша.

- Рана на правая нога, там… Капитан видимо когда вести бой, упасть правой ногой, а именно коленом на что-то острое. Поэтому в середине колена была небольшая дыра. Я ее обработать, и зашить. Если у него неожиданно заболеть колено, дайте ему вот это, – передал шприцы доктор.

- Что это? – спросил Павел.

- Это наша новая разработка. Боль снимает сразу. Стоит вколоть ему это в место, и боль исчезнет минимум на шесть часов, – ответил Хомин.

- Хорошо, как проснется, передам ему. Доктор закончил разговор и удалился из хоспиталя. Павел сказал Дарье, что пойдет к Президенту Запада, и велел дождаться и оставаться на Парижской. Девушка выглядела грустной, уставшей. Побег от неизвестных вымотал делегацию. Постепенно на больничной койке пришел в себя Громов. Грусть на лице Дарьи сменилась радостной улыбкой.

- Я так за тебя перепугалась… Когда там, наверху, где ты стрелял, произошел взрыв и выстрелы прекратились, я подумала, что тебя убили, – сказала Дарья.

- Самое главное, что все живы. Особенно ты, – с улыбкой ответил Громов. – Кстати, как солдаты Запада? И что с захватчиками.

- Паша пошел к Президенту Запада. Сказал, чтобы мы дождались его. Я думаю, он все узнает и нам расскажет,- ответила Даша.

Павел вышел из Хоспиталя и его уже ждал солдат, группа которого спасла всех. Солдат был в камуфляжной форме с пародией на бронежилет темно-охристого цвета. У бойца был модернизированный АК-74. Павел подошел, как оказалось, к капралу.

- Майор Павел Якименко. Центральная Линия. Спасибо, что спасли меня и моих друзей. Без вас из нас бы сделали фарш, – поблагодарил Павел стоящих бойцов.

- Капрал Михаил Ковальски. Командиры пятой группы рейнджеров. Это наша работа Я так понимаю, вы возглавляете делегацию Центральной Линии? Вы знаете, что за люди преследовали вас? Коммунисты? – начал спрашивать Ковальски.

- Да, мы делегация Центральной. Попасть к вам было непросто. Там, в туннеле, который соединяет Лесную и вашу станцию “Машина времени”. Нет, не коммунисты. Нас преследуют неизвестные. А кто они, я буду беседовать только с вашим Президентом, - рассказал Павел.

- Мы знаем, все уже перекрыли. Наши солдаты пытаются ее отключить. Хорошо, я проведу вас к господину Президенту. Вам повезло. Он сегодня здесь на Парижской, он ждет вас, товарищ майор, – ответил капрал.

Павел и Ковальски с бойцами пошли в глубь Парижской станции. В центре ее стоял, как ни удивительно, маленький фонтан, справа перрон, ведущий к станции Богдана Хмельницкого и Рынку, слева были кабинки, где жили люди. Чуть дальше находилась, как они называли, Площадь Кравцова. Жители Запада уважали своего первого Президента. На площади были дети, а солдат на белом полотне показывал детям разные фигуры животных. Конечно, многие дети уже вряд ли знали птиц, зверей, если только из книжек, которые приносили сталкеры. Станция была чиста. Видимо, была постоянная уборка. Пройдя площадь, Павел заметил, что чуть дальше справа был театр. Как сказал Ковальски, это было помещение на сто человек. Выжившие актеры с ДК Салют часто играли пьесы для выживших именно здесь. Павел никогда в жизни не был в театре, и у него и его друзей был повод побывать там. Паше очень сильно захотелось задержаться на Западной линии. Пока капрал, майор и рейнджеры шли к Президенту, Павел вспомнил, что хотел спросить о нападавших.

- Кстати, капрал, что с нападавшими? – спросил Павел.

- Эти ребята отступили и уехали в сторону Северо-Западного района. Вот еще что: они тела своих убитых всех забрали. Бойцы сказали, когда вели с ними бой, двое отстреливались и двое складывали тела убитых в бронемашину. Честно говоря, я такого не припоминаю, – с удивлением ответил Ковальски.

- Ничего себе. Скрытно действуют, собаки… Кстати, а вы гильзы случайно не нашли после боя? – спросил Паша.

- Нашли. Это и вызвало у нас недоумение… Гильзы не наши! - ответил с грустью капрал.

- Что? – удивился Павел.

- Патроны и гильзы, которых в метро нет ни у кого. Ты и сам знаешь, что основное оружие в метро, это АК и Винтарь, который и так редкостью постепенно становится. Так что, майор, оружием не нашим пользуются,- доложил о гильзах Ковальски.
У Павла появилась первая зацепка. Нападающие имеют оружие, которого в метро по попросту нет. Теперь все становилось еще более непонятно. Кто эти люди?
Тем временем капрал привел Павла к Президенту Кравцову. Они зашли в кабинет, где был Президент Западного Государства. Кабинет был четыре на четыре метра. В центре был стол, на котором лежала карта Западного государства. Справа были фотографии Чебоксар. Ностальгия по прошлому была у каждого жителя метро. Слева находилась полка, где стояли книги. Книги были разные. Даже книги Сталкер, которые были так популярны до судного дня. В центре стола сидел Президент Запада. Кравцов был среднего роста, лысый, крепкого телосложения, в военной форме. Лидер Запада выглядел уставшим. Что-то очень сильно тревожило Кравцова. Павел поприветствовал Президента. Ковальски так же остался в кабинете.